Елена Морозова: «Тюльпанами можно не только любоваться, но и питаться»

– Елена, вы и раньше служили в этом театре. В конце 90-х Владимир Мирзоев ставил здесь «Укрощение строптивой» с вами и Максимом Сухановым в главных ролях.

 

– Были и другие спектакли на сцене Театра Станиславского. Но потом я на какое-то время была вынуждена покинуть театр. Играла как приглашенная актриса в нескольких постановках, в труппе не состояла. Летом 2013 года в театре появился новый худрук. Мне сказали, что он знакомится с каждым артистом индивидуально. Когда узнала о таком подходе, меня это очень заинтересовало. При встрече Борис Юрьевич Юхананов начал рассказывать о переменах в театре, о том, что будет ремонт, появится просторное зрительское фойе, большой экран, книжная лавка, будут проходить выставки. 

 

Я сидела тогда, слушала его и думала, что за этого человека буду кулаки держать и молиться, чтобы все запланированное у него получилось. У него и творческих планов громадье: древнегреческая трагедия, Пушкин, Достоевский, Чехов, Островский. Серьезные перемены ждали театр. Мне сразу захотелось во всем этом участвовать. 

 

На тот момент у меня была трехмесячная дочь. А за несколько месяцев до этого я обсуждала с мужем перспективы своей работы и не видела их ни в одной труппе столичного театра. И тут такой поворот. С того момента жизнь моя переменилась. Меня взяли в труппу, в древнегреческой трагедии дали главную роль, а потом появился Достоевский и Пушкин. Все, что обещал Борис Юхананов, свершилось.

 

– Вы сами этого хотели. 

 

– Конечно. Главное – четко формулировать свои мечты, и они осуществятся.

 

– Ваш папа – режиссер, мама – диктор центрального телевидения. Люди занятые. Кто занимался вашим воспитанием?

 

– Меня воспитывала мамина сестра. Она была педагогом, преподавала английский, французский, итальянский. Но у нее сложная судьба. В 17 лет она получила инвалидность первой группы. Упала на велогонках и сломала позвоночник. Когда поняла, что не встанет, занялась языками. Она была такой спортивной, что не могла никак смириться со своей инвалидностью и встала на костыли. Потом села за руль и объехала Европу. Она привила мне любовь к языкам. Английским я владею в совершенстве. На французском играла в кино «Коко Шанель и Игорь Стравинский».

 

– А как вы отдыхали семьей?

 

– Каждое лето мы снимали загородный дом в Подмосковье. Мой папа – сибиряк, и он любит возиться с землей. И меня научил. Еще тогда была жива бабушка, мамина мама, и она тоже была знатным садоводом. Мы покупали с ней рассаду на рынке и затем высаживали ее. А родители жили в Тарусе. У них тоже был большой огород и куры. Для ребенка – раздолье. Я к ним ездила, любила картошку копать, колорадских жуков собирать, борясь с вредителями. Там в Тарусе я посадила дуб, вырастив его из желудя. Но однажды я обнаружила, что кто-то на него наступил и сломал мой саженец. Я так плакала, и меня никто не мог утешить. Ведь я растила дуб года три. Бабушка с дедом всерьез не восприняли мой мичуринский опыт. Не поверили, что внучка начала дуб растить. А саженец вырос сантиметров 20 высотой.

 

– А домашние животные у вас были?

 

– Кошечек, собачек не было. У мамы аллергия. Зато у нас дома жили змеи. Как альтернатива. На змей ни у кого аллергии не было. Когда я училась в Школе-студии МХАТ, мои друзья, уезжая в отпуск, попросили посмотреть меня за их ужами. Отдавали на время, но когда вернулись, не захотели забирать. К тому

 времени я уже их полюбила. Они были приятными на ощупь, ползали по голове и снимали боль. Запутаются в волосах и спят. У змей были имена: Прасковья, Кролик. Узнав о моей любви к земноводным, мне дарили их на дни рождения. Одно время у меня жили пять змей. Ну, еще ящерицы. На них тоже нет аллергии.

 

– У вас двое детей.

– Авроре – два с половиной, а Этьену – 6 лет.

 

– Красивое имя.

 

– Он у нас появился во Франции. Ну и чтобы не забыть те прекрасные времена, решили с мужем назвать его Этьеном.

 

– А как отреагировал ваш папа, когда вы вдруг его фамилию Григорьева поменяли на Морозова?

 

– Обиделся и не разговаривал со мной полгода. Просил не сходить с ума. Но это было не сумасшествие. Пришел во сне Савва Морозов и сказал, что я его дочь. Называл меня Еленой и просил поменять имя и фамилию. И этот сон мне снился каждый день. Ну, думаю, с этим надо что-то делать. Изменила имя на афише. Думаю, будет творческий псевдоним. Отлегло. Перестал сниться. А через какое-то время опять начал приходить во снах и звать меня Еленой.

 

– И тут вы решили радикально стать другим человеком?

 

– Да. Поменяла паспорт. Вместо Евгении Борисовны Григорьевой стала Еленой Саввичной Морозовой. С тех пор ко мне вернулся спокойный сон. 

 

– С тех пор вы стали актрисой Еленой Морозовой. Ваша театральная биография куда обширней кинематографической. 

 

– И хорошо. Я очень люблю театр.

 

– Но скажите, как можно, сыграв роль в картине Алексея Учителя «Дневник его жены», соглашаться на эпизод в «Моей прекрасной няне»?

 

– Я люблю свою профессию в любых ее проявлениях. А роли? Так это лишь полярные образы. Честно признаюсь, я горжусь своей Непрухой из «Моей прекрасной няни». Помню, когда я прочла сценарий, то меня заинтересовала роль. Из нее я решила сделать попсовый вариант Земфиры. Подумала, а почему

 бы не похулиганить. Гримеры не знали, какой она должна быть, тогда я поехала на рынок. Примеряла красный, голубой, зеленый парики, но подошел черный с синими прядями. И в таком рокерском парике я отожгла на съемках на всю катушку.

 

– Честно говоря, когда хорошая актриса идет работать в ситком, сразу складывается впечатление, что на площадку выйти в эпизоде ее заставляют исключительно финансовые проблемы.

 

– Слава богу, меня еще так не прижимало, чтобы я соглашалась на работу из-за денег, главное – интерес. Когда я только окончила Школу-студию МХАТ, то попала в «Дебют-центр». Денег на тот момент я заработать не успела. Но роли интересные уже были. Как-то прихожу домой с букетом тюльпанов, заглядываю в холодильник, а там – подсолнечное масло и яйцо. А есть так хочется.

 

– Яичницу можно было сделать.

 

– Я сделала по-другому. Сварила яйцо, измельчила его. Потом взяла тюльпаны, порезала стебли и листья как зелень на салат, заправила маслом и поужинала. Цветы поставила в вазу.

 

– Ну и как на вкус салат из тюльпанов?

 

– Вкусно, как свежая зелень, на огурцы похоже. А потом, через пару лет я прочитала, что в Японии едят тюльпаны. Так что тюльпанами я могу не только любоваться, но и питаться. Так что отсутствие денег меня не страшит. Будет плохо, можно и тюльпанов с гречкой поесть.

 

– А если что, четко скажите о мечте, и она обязательно сбудется!

 

– Непременно.