- Александр Владимирович, я разделяю семенные фирмы на две категории: профессиональные и непрофессиональные. К первой я отношу фирмы, во главе которых стоят достаточно случайные люди, просто занимающиеся перепродажей. А ко второй – компании, которые возглавляют профессионалы, посвятившие семенам всю свою жизнь. На первом месте у таких фирм стоит не прибыль, а научный результат, научная гордость. Их не так много, примерно одна треть.
Да, нас, селекционеров, осталось не так уж и много. Недавно я изучал реестр и обнаружил, что в нем только около половины реальных сортов и гибридов, а то и того меньше.
- А остальное что?
- Плагиат. Люди, которые называют себя селекционерами и, к сожалению, даже числятся в реестре как селекционеры, на самом деле расщепляют, например, гибрид F1, чуть-чуть его меняют, пересобирают, получают что-то похожее на него и выдают за свой. При этом они могут подделывать пакеты и продавать свои некачественные гибриды под нашим именем.
- Есть селекционеры настоящие, а есть псевдоселекционеры, которых становится все больше. Вот они и занимаются расщеплением или пересевом гибридов. Я слышал, есть один селекционер, который выдает по 100 гибридов в год. Это вообще возможно? Сколько гибридов выдает селекционер, на которого работает небольшая научная группа?
- Мы в год создаем порядка десяти гибридов одной культуры. Но это максимум. И то мы делаем столько только потому, что у нас собрана коллекция образцов со всего мира. Это огромная работа. Чтобы вывести один гибрид, может потребоваться не один десяток лет. Но только в этом случае он будет долго жить. Возьмите такие гибриды, как Зозуля или Эстафета. Им уже по 30 с хвостиком, а они все живут. Это потому что они выводились не сиюминутно, а с умом, на века.